Почему Уолл-стрит любит сильных людей.
Рынки аморальны и не будут жаловаться на автократическое поведение, если оно приводит к экономическому росту.
Уолл-стрит долгое время существовала как параллельная вселенная, в которой лидеры, выступающие критиками в средствах массовой информации в качестве самодержавных злодеев, могут считаться героями, если их действия сулят хорошую экономику. В последнее время этот раскол достиг новых крайностей.
По мнению критиков, мы живем во все более нелиберальном веке, населенном опасно беспорядочными лидерами. В качестве ярких примеров можно привести президента Бразилии Жаира Больсонаро, который на этой неделе в Организации Объединенных Наций демонстративно защищал свое правительство от обвинений в том, что оно закрывает глаза, когда горит Амазонка; Президент Египта Абдель Фаттах эль-Сиси, чей жесткий военный режим был объектом протестов на прошлой неделе; и принц Мухаммед бен Салман из Саудовской Аравии, широко осуждаемый за убийство журналиста Джамала Хашогги саудовскими оперативниками.
Тем не менее, глобальные инвесторы рассматривают ту же тройку как многообещающих экономических реформаторов, следуя основной пьесе, которую могли бы написать (а иногда и пишут) аналитики Международного валютного фонда. Рынки вознаграждают их соответственно. На протяжении большей части своего недавнего пребывания в должности Бразилия под руководством г-на Больсонаро и Саудовская Аравия под руководством принца Мухаммеда занимали одно из самых горячих в мире фондовых рынков. До этой недели самым успешным рынком в этом году был Египет.
Суровая реальность заключается в том, что рынки являются аморальными, инстинктивно нейтральными барометрами экономических показателей, и они порой игнорируют жестокость и эксцессы сильных людей по простой причине: сталкиваясь с небольшим сопротивлением или без него со стороны законодательных органов, судов или независимых наблюдателей, силовики могут проталкивать масштабные реформы — особенно в странах с развивающейся экономикой, где политические институты и верховенство права относительно слабы. Просматривая отчеты по 150 странам в период с 1950 по 2010 год, обнаружено 43 случая, в которых экономика росла ежегодными темпами в 7 и более процентов в течение полного десятилетия. Удивительные 35 из этих экономик — более 80 процентов из них — управлялись автократом.
Недостатком является то, что страны, подверженные неконтролируемым прихотям автократов, также уязвимы для резких скачков роста — и длительных спадов. Среди тех же 150 стран я обнаружил 138 случаев, в которых экономика росла с темпами 3% или менее в течение десятилетия, и 100 из этих стран возглавлялись автократом.
Рынки ощущают неустойчивый характер экономик, управляемых сильными людьми, и будут делать большие ставки на эти цифры до тех пор, пока экономические реформы не потеряют импульс. Фондовые рынки наслаждались бычьими бегами при автократах, которые ввели политику быстрого роста, таких как Аугусто Пиночет из Чили, Сухарто из Индонезии и Махатир Мохамад из Малайзии в 1970-х, 1980-х и 1990-х годах.
После 2000 года возникло новое поколение любимых на рынке самодержавных во главе с президентом России Владимиром Путиным и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом. С их первых позиций фондовые рынки России и Турции выросли соответственно примерно на 100 процентных пунктов и на 300 процентных пунктов быстрее, чем в среднем по развивающимся странам. Позже инвесторы повернутся к России и Турции не потому, что их лидеры стали более авторитарными, а потому, что они перестали проводить жесткие экономические реформы.
Рынки, возможно, ищут прежде всего финансовую стабильность, необходимое условие для устойчивого роста. Сегодня, несмотря на то, что между г-ном Больсонаро, г-ном эль-Сиси и принцем Мухаммедом существует много различий, каждый из них предпринял шаги для наведения порядка в своих финансовых домах.
Г-н Болсонаро планирует сократить бюрократию, продать государственные компании и сократить до 250 миллиардов долларов пенсии, которые могут обанкротить Бразилию. Г-н эль-Сиси, отчасти для обеспечения помощи МВФ, поднял налоги на прирост капитала и на богатых и сократил субсидии на топливо более чем на 50 процентов. Принц Мухаммед расправился с богатыми уклоняющимися от налогов, в том числе соратниками из Саудовской Аравии, поднял налоги с продаж и сократил энергетические субсидии, чтобы уменьшить крупный дефицит бюджета.
В исследовательских отчетах Уолл-стрит о Бразилии, Египте и Саудовской Аравии едва ли упоминаются автократические тенденции. Вместо этого они говорят, что реформы «все еще продолжаются» в Саудовской Аравии, Египет — «лучшая история реформ» в своем регионе, и «рынок рассматривает Bolsonaro Brazil как« последний шанс »реформировать экономику». Разрыв между рынком и основными СМИ повествования теперь зияющая пропасть.
В мае г-н Болсонаро был изгнан из Манхэттена захватывающими заголовками демонстрантами, которые скандировали «фашист», вскоре после того, как его министр экономики, получивший образование в Чикагском университете Пауло Гуэдес, был встречен в качестве спасителя глобальными инвесторами на полугодовой встрече МВФ в Вашингтоне. , Одна участница (либерал с Уолл-стрит) рассказала мне, что речь г-на Гедеса, в которой излагаются планы свободного рынка г-на Болсонаро, была «самой вдохновляющей», которую она когда-либо слышала в этом конфабе.
Одной из черт новой доли сильных людей является тенденция стирать идеологические линии. Нелиберальная политика часто сочетается с эклектической экономикой таким образом, что их трудно поместить в традиционный левый-правый политический спектр. Президент Трамп, поборник рабочих мест и снижения налогов для богатых, является ярким примером. Больше, чем любой другой американский президент, он пытался порадовать фондовый рынок. И поскольку битвы за импичмент накаляются, он, вероятно, попытается угодить ему еще более странным образом — возможно, в поисках срочной торговой сделки с Китаем или дальнейшего оскорбления Федеральной резервной системы, чтобы снова снизить процентные ставки.
Не случайно г-н Трамп высоко оценил г-на Болсонаро, г-на эль-Сиси и принца Мухаммеда, которые занимают одну и ту же серую зону. Наследный принц освободил женщин от вождения в рамках кампании по экономической модернизации, подавляя активистов, которые борются за более широкие права женщин. Прав он или лев, прогрессивен или реакционен, или выходит за рамки старых категорий?
Дело не в том, что люди на Уолл-стрит сами по себе аморальны или не часто шокированы излишествами автократов. Но их работа состоит в том, чтобы отфильтровывать заголовки, в которых президенты и премьер-министры называются жестокими злодеями, и вместо этого сосредоточиться на том, может ли их политика стимулировать рост.
В то время как во всем мире растут нелиберальные лидеры, этот политический век, вероятно, даст больше сильных людей, которых рынок может полюбить.